И отправились мы крепость брать, что в Петербурге...
Петропавловску-йю!... Петррропавловскую!...
Миновали и Спас-на-Крови и насквозь Летний Сад прогуляли, почуяв веяние старины и скрип вышагивающих колясок.
Видели мы крепость Петропавловскую и в миниатюре, да ноги понесли настоящую покорять, с каменными стенами в которых множество знаменитых узников томилось. Перешли целиком Троицкий мост, затем просторный деревянный, и оказались на Заячьем острове, сплошь окруженным разными фигурами зайцев, и на столбиках прямо в ледяной воде, и на скамейках, для обнимания туристами...
Крепость немалая, окруженная туристами, утыканная брусчаткой. Интересная, грандиозная, и не объять ее ни взглядом, ни объективом фотика. Так и отходят туристы дальше и дальше, пока не упрутся спинами в монетный двор. Так и не сфотографируют главный храм полностью... Вот и Жану не удалось увезти таких фотографий. Но стылый ужас липнет от крепких стен бастионов - трубецкой, нарышкинский. И каждый за небольшую плату открывает свои мерзостные тайны, - железные кровати, кованые кандалы с ядрами и без. Сырые да черствые стены, ледяные сны давно остывших и посиневших тайн.
Трудное место. Жану тоже тяжело дышать за этими стенами, лишь на храм он и поднимал глаза. Остальное лишь пронизывающий холод и налетающий шторм среди свинцовых туч.
Выход оттуда - как глоток свободы и конец долгого заключения, повредившего и тело и мозги.
Под крепкими спортивными кроссовками сырость, оставленная недавним дождем. В небе собираются грозные тучи, обещая новый. У мужчины нет с собой зонта, и он еле заметно хмурится на то, что вновь придется промокнуть.