Безумная Марта
Предыдущий эпизод
Скрытый контент: показать
- Я хорошо помню тот день, когда вы впервые появились в приюте. Ты была совсем еще крошечная, маленький красный комочек, и кричала так, что тебя никто не мог успокоить. А Делия молчала, смотрела на всех хмуро, исподлобья. И долго потом не издавала ни звука, мы уж грешным делом подумали, не немая ли она. Но она просто ушла в себя, отгородилась невидимой стеной, отказывалась от еды, отворачивалась, когда с ней пытались разговаривать, брыкалась, когда ее хотели взять на руки. А ведь ей тогда еще и годика не было.
Женщина тяжело вздохнула. В комнате было темно, и Мизати не могла толком разглядеть свою собеседницу. Только неясный силуэт на фоне окна, и голос – тихий, как шелест осенних листьев. Голос человека, уставшего от жизни.
- Да, твою сестру зовут Делия, - продолжила женщина, похожая на привидение. – Очаровательная малышка с голубыми глазами в пол-лица. Слишком серьезная для своего возраста, слишком рассудительная, слишком независимая. Мне кажется, она и плакать-то даже не умела. Если падала – то вставала, и шла дальше. Если обижали, то опускала голову, и упрямо сжимала губы, а если лезли с кулаками – то давала сдачи.
Она была для меня как дочь. Конечно, нельзя заводить любимчиков, но что уж тут поделаешь, дело прошлое. Мне было больно наблюдать за тем, как Делия взрослеет без материнской заботы и поддержки. Тебе, милое дитя, этого не понять, тебя рано забрали в семью.
Последние слова женщина произнесла так, словно обвиняла Мизати в том, что ей повезло больше, чем сестре.
- Я тогда надеялась, что твои родители удочерят и Делию, но они не были уверены, что им хватит сил вырастить вас обеих. У меня даже возникала мысль о том, чтобы удочерить Делию самой. Но возраст, и все такое… Сейчас жалею – может и не пришлось бы коротать остаток дней в доме престарелых. Я всю свою жизнь посвятила приюту, детям, собственной семьей так и не обзавелась…
Она неожиданно вздрогнула и замерла в неестественной позе, охваченная приступом невыносимой боли.. Мизати бросилась было к ней на помощь, но женщина остановила ее движением ладони.
Несколько тревожных секунд ожидания, которые показались Мизати вечностью.
Потом послышался сдавленный стон, и женщина обмякла в кресле. Голова ее повисла безвольно, как у тряпичной куклы.
Вот тут уж Мизати испугалась по-настоящему. На трясущихся ногах она подошла к женщине, осторожно потрясла ее за плечо. Ответа не последовало. Воображение рисовало страшные картины, сердце было готово выпрыгнуть из груди. Надо бежать, звать на помощь.
Мизати повернулась к двери,
- Не стоит беспокоиться, девочка, - услышала она слабый голос за спиной. – Мне уже лучше. И мы еще не закончили наш разговор, не так ли? Ты хотела меня еще о чем-то спросить?
Мизати послушно вернулась на место, хотя не была уверена, что поступает правильно.
- А когда мою сестру удочерили? – спросила она. Голос еще дрожал от волнения.
- Делии исполнилось семь лет, когда к нам в приют приехала семейная пара с Земли. У них уже было несколько приемных детей, они участвовали в какой-то межпланетной благотворительной программе. Женщина, маленькая, с короткими желтыми волосами, улыбчивая такая, и ее муж – серьезный, неразговорчивый. К сожалению, я не запомнила, как их звали – у меня плохая память на имена. Я знаю только, что женщина та работала на Снежинском космодроме. Это крупнейший космодром на Земле, один из наших выпускников как-то проходил там стажировку… Извини меня, девочка, я бы рада тебе помочь еще хоть чем-то, но увы. Десять лет назад я не могла тебе сказать и такой малости, боялась потерять работу. Работа была смыслом моей жизни. Дети были моей семьей. Несколько месяцев назад меня прогнали на пенсию. Решили, что слишком старая стала. Избавились, как от ненужного хлама.
Неприкрытая душевная боль рикошетом отзывалась в сердце Мизати. Хотелось реветь, но слез не было.
- Ну, ничего, мне недолго уже осталось, - подвела итог ее собеседница.
И вдруг повернулась лицом к Мизати. Впервые за все время их общения. Лицо ее было изборождено глубокими морщинами. Глаза казались бесцветными и безжизненными, но вдруг в них вспыхнули огоньки надежды.
- Девочка, пообещай мне, что ты найдешь Делию. Я хочу, чтобы моя малышка была счастлива, - проговорила женщина с придыханием, почти шепотом, словно в горячечном бреду.
Мизати на секунду опешила от такого напора, но постаралась взять себя в руки.
- Конечно же, я очень постараюсь, - поспешила уверить она женщину.
Но та ее уже не слышала, погрузившись в мир собственных грез.
****
- Подождите, пожалуйста!
Мизати обернулась. Перед ней стояла девушка ростом с ноготок, в униформе сиделки.
- Надеюсь, сумасшедшая Марта ничего такого вам не наговорила? – спросила девушка.
- Сумасшедшая Марта? – удивилась Мизати.
- Да, ее так прозвали, давно уже, - подтвердила девушка.
- Не беспокойтесь, мы просто немного поговорили.
Девушка виновато улыбнулась.
- Хорошо. Она действительно не в себе в последнее время. Дегенеративное заболевание нервной системы в финальной стадии. Но она так просила, чтобы мы разыскали вас. Это ваша знакомая?
- Не совсем, - смутилась Мизати. - Просто когда-то она заботилась о моей сестре, и я ей за это благодарна.
- Понимаю, - девушка не стала требовать у Мизати подробности.
- Скажите, я могу чем-нибудь помочь? – для Мизати это было очень важно.
- Помочь? – девушка глянула на Мизати снизу вверх. – Ей сто четыре года, тридцать из которых она страдает неизлечимым, медленно прогрессирующим заболеванием, которое постепенно разрушает ее мозг, причиняя неимоверные страдания. Я не знаю, сколько ей осталось жить – несколько недель или месяцев. Единственное, чем вы можете ей помочь – это взять на себя заботу о похоронах. Чтобы душа безумной Марты наконец-то нашла успокоение.
- Конечно, вы можете на меня рассчитывать. Я сделаю все, что в моих силах, - заверила девушку Мизати. – Запишите мои координаты, и звоните, когда понадобится, в любое время…
Девушка просветлела. Она искренне переживала за судьбу своих подопечных, и всегда радовалась, если могла хоть чем-то им помочь.
****
Безумная Марта умерла через две недели. Мизати еще дважды навещала ее в доме престарелых, но бедная женщина уже никого не узнавала, и ни с кем не разговаривала.
Мизати сдержала свое обещание. Она забрала урну с прахом безумной Марты, и заказала поминальную службу в одном из монастырей на Къяти.
Монастырь этот по праву считался древнейшим на планете. Здесь молились за спасение души всех странников звездных дорог, вне зависимости от их вероисповедания.
Служба была скромной и торжественной одновременно. Живые огоньки свечей, запах благовоний, от которого немного кружилась голова, животворящие слова молитвы, сливающиеся в единую плавную мелодию, проникающую в самые дальние закоулки души, приносящую радость и умиротворение.
Безумную Марту похоронили недалеко от монастырских стен, на небольшом кладбище.
На Къяти не было никакой другой растительности, кроме разноцветных лишайников. Неприхотливых, привыкших к местному неласковому климату. Мизати рассыпала по камням споры, которыми с ней поделились биологи. Через пару месяцев серые камни покроются цветным ковром. Через пару месяцев, а, может, быть, и раньше. К возвращению Мизати. К возвращению с Земли…
Женщина тяжело вздохнула. В комнате было темно, и Мизати не могла толком разглядеть свою собеседницу. Только неясный силуэт на фоне окна, и голос – тихий, как шелест осенних листьев. Голос человека, уставшего от жизни.
- Да, твою сестру зовут Делия, - продолжила женщина, похожая на привидение. – Очаровательная малышка с голубыми глазами в пол-лица. Слишком серьезная для своего возраста, слишком рассудительная, слишком независимая. Мне кажется, она и плакать-то даже не умела. Если падала – то вставала, и шла дальше. Если обижали, то опускала голову, и упрямо сжимала губы, а если лезли с кулаками – то давала сдачи.
Она была для меня как дочь. Конечно, нельзя заводить любимчиков, но что уж тут поделаешь, дело прошлое. Мне было больно наблюдать за тем, как Делия взрослеет без материнской заботы и поддержки. Тебе, милое дитя, этого не понять, тебя рано забрали в семью.
Последние слова женщина произнесла так, словно обвиняла Мизати в том, что ей повезло больше, чем сестре.
- Я тогда надеялась, что твои родители удочерят и Делию, но они не были уверены, что им хватит сил вырастить вас обеих. У меня даже возникала мысль о том, чтобы удочерить Делию самой. Но возраст, и все такое… Сейчас жалею – может и не пришлось бы коротать остаток дней в доме престарелых. Я всю свою жизнь посвятила приюту, детям, собственной семьей так и не обзавелась…
Она неожиданно вздрогнула и замерла в неестественной позе, охваченная приступом невыносимой боли.. Мизати бросилась было к ней на помощь, но женщина остановила ее движением ладони.
Несколько тревожных секунд ожидания, которые показались Мизати вечностью.
Потом послышался сдавленный стон, и женщина обмякла в кресле. Голова ее повисла безвольно, как у тряпичной куклы.
Вот тут уж Мизати испугалась по-настоящему. На трясущихся ногах она подошла к женщине, осторожно потрясла ее за плечо. Ответа не последовало. Воображение рисовало страшные картины, сердце было готово выпрыгнуть из груди. Надо бежать, звать на помощь.
Мизати повернулась к двери,
- Не стоит беспокоиться, девочка, - услышала она слабый голос за спиной. – Мне уже лучше. И мы еще не закончили наш разговор, не так ли? Ты хотела меня еще о чем-то спросить?
Мизати послушно вернулась на место, хотя не была уверена, что поступает правильно.
- А когда мою сестру удочерили? – спросила она. Голос еще дрожал от волнения.
- Делии исполнилось семь лет, когда к нам в приют приехала семейная пара с Земли. У них уже было несколько приемных детей, они участвовали в какой-то межпланетной благотворительной программе. Женщина, маленькая, с короткими желтыми волосами, улыбчивая такая, и ее муж – серьезный, неразговорчивый. К сожалению, я не запомнила, как их звали – у меня плохая память на имена. Я знаю только, что женщина та работала на Снежинском космодроме. Это крупнейший космодром на Земле, один из наших выпускников как-то проходил там стажировку… Извини меня, девочка, я бы рада тебе помочь еще хоть чем-то, но увы. Десять лет назад я не могла тебе сказать и такой малости, боялась потерять работу. Работа была смыслом моей жизни. Дети были моей семьей. Несколько месяцев назад меня прогнали на пенсию. Решили, что слишком старая стала. Избавились, как от ненужного хлама.
Неприкрытая душевная боль рикошетом отзывалась в сердце Мизати. Хотелось реветь, но слез не было.
- Ну, ничего, мне недолго уже осталось, - подвела итог ее собеседница.
И вдруг повернулась лицом к Мизати. Впервые за все время их общения. Лицо ее было изборождено глубокими морщинами. Глаза казались бесцветными и безжизненными, но вдруг в них вспыхнули огоньки надежды.
- Девочка, пообещай мне, что ты найдешь Делию. Я хочу, чтобы моя малышка была счастлива, - проговорила женщина с придыханием, почти шепотом, словно в горячечном бреду.
Мизати на секунду опешила от такого напора, но постаралась взять себя в руки.
- Конечно же, я очень постараюсь, - поспешила уверить она женщину.
Но та ее уже не слышала, погрузившись в мир собственных грез.
****
- Подождите, пожалуйста!
Мизати обернулась. Перед ней стояла девушка ростом с ноготок, в униформе сиделки.
- Надеюсь, сумасшедшая Марта ничего такого вам не наговорила? – спросила девушка.
- Сумасшедшая Марта? – удивилась Мизати.
- Да, ее так прозвали, давно уже, - подтвердила девушка.
- Не беспокойтесь, мы просто немного поговорили.
Девушка виновато улыбнулась.
- Хорошо. Она действительно не в себе в последнее время. Дегенеративное заболевание нервной системы в финальной стадии. Но она так просила, чтобы мы разыскали вас. Это ваша знакомая?
- Не совсем, - смутилась Мизати. - Просто когда-то она заботилась о моей сестре, и я ей за это благодарна.
- Понимаю, - девушка не стала требовать у Мизати подробности.
- Скажите, я могу чем-нибудь помочь? – для Мизати это было очень важно.
- Помочь? – девушка глянула на Мизати снизу вверх. – Ей сто четыре года, тридцать из которых она страдает неизлечимым, медленно прогрессирующим заболеванием, которое постепенно разрушает ее мозг, причиняя неимоверные страдания. Я не знаю, сколько ей осталось жить – несколько недель или месяцев. Единственное, чем вы можете ей помочь – это взять на себя заботу о похоронах. Чтобы душа безумной Марты наконец-то нашла успокоение.
- Конечно, вы можете на меня рассчитывать. Я сделаю все, что в моих силах, - заверила девушку Мизати. – Запишите мои координаты, и звоните, когда понадобится, в любое время…
Девушка просветлела. Она искренне переживала за судьбу своих подопечных, и всегда радовалась, если могла хоть чем-то им помочь.
****
Безумная Марта умерла через две недели. Мизати еще дважды навещала ее в доме престарелых, но бедная женщина уже никого не узнавала, и ни с кем не разговаривала.
Мизати сдержала свое обещание. Она забрала урну с прахом безумной Марты, и заказала поминальную службу в одном из монастырей на Къяти.
Монастырь этот по праву считался древнейшим на планете. Здесь молились за спасение души всех странников звездных дорог, вне зависимости от их вероисповедания.
Служба была скромной и торжественной одновременно. Живые огоньки свечей, запах благовоний, от которого немного кружилась голова, животворящие слова молитвы, сливающиеся в единую плавную мелодию, проникающую в самые дальние закоулки души, приносящую радость и умиротворение.
Безумную Марту похоронили недалеко от монастырских стен, на небольшом кладбище.
На Къяти не было никакой другой растительности, кроме разноцветных лишайников. Неприхотливых, привыкших к местному неласковому климату. Мизати рассыпала по камням споры, которыми с ней поделились биологи. Через пару месяцев серые камни покроются цветным ковром. Через пару месяцев, а, может, быть, и раньше. К возвращению Мизати. К возвращению с Земли…
Следующий эпизод
ААААААААААААААААААХХХХХХХХ
Поэтому я прекрасно понимаю реакцию на новеньких.
